На Екатерининской, 6.
Часть 3. Стихи Ильи Ильфа. Закрытие первого кафе поэтов.

Возвращаясь воспоминаниями в годы своей одесской молодости, Лев Славин в статье «Ильф и Петров» писал, как «на эстраду «Пеона 4-го» входил Ильф, высокий юноша, изящный, тонкий. Мне он казался даже красивым... Высоким голосом Ильф читал действительно необычные вещи, ни поэзию, ни прозу, но и то и другое, где мешались лиризм и ирония...».

Эти стихи Ильи Ильфа не сохранились, но один отрывок, к счастью, запомнил Евгений Окс:

На Вандименовой земле,
Что в самом низу географической карты,
Бидеино сердце познало любовь.
И вот души Биде стропила
Трещат под тяжестью любви...
Комнату своей жизни он оклеил мыслями о ней,
С солнца последние пятна счистил:
Пусть светит светлее для Анке,
Но Анке неверная, Анке коварная,
Бидеин комплекс добродетелей оставив втуне,
Дандина сына и Данди самого
подарила любвями и роями.
Бедный Биде! От беды такой
Небеса должны содрогнуться...

Влияние Маяковского, о чем, кстати, утверждал Лев Славин, обретает в этом отрывке отчетливые очертания... В отличие, к примеру, от Эдуарда Багрицкого или Георгия Шенгели, в «Пеоне 4-м» Илья Ильф впервые выступал перед широкой публикой, если не считать «сред» в «Коллективе поэтов» с достаточно ограниченным кругом слушателей.

Кафе поэтов осталось и в воспоминаниях Владимира Сосюры. «Было в Одессе «Кафе поэтов» на улице Карла Маркса, где мы иногда читали стихи... с Багрицким»,- напишет он потом в «Днях юности».

О первом появлении Сосюры в «Пеоне 4-м» написал Вадим Долинов в статье «Так начинался поэт», напечатанной в газете «Чорноморська комуна» 3 ноября 1965 года к семидесятилетию со дня рождения Багрицкого: «Однажды вместе с Эдуардом сюда пришел солдат во фронтовой шинели. Гость прочитал на украинском языке прекрасные фронтовые стихи, которые были встречены овацией. Так я впервые увидел Владимира Сосюру».

...Первое в Одессе кафе поэтов «Пеон 4-й» закрылось в начале августа 1920 года.
А из старых одесских кинотеатров-иллюзионов сохранились лишь «Большой Ришельевский» (им. Короленко), «Наука и жизнь» (кинотеатр «Хроника»), «Художественный» (им. Фрунзе), «Парижский» - позже им. Уточкина (им. Маяковского). Остальные канули в прошлое. И только «Урании» судьба определила остаться в истории культурной жизни Одессы.